Прошедший вовремя дождь приводит к тому, что хлеба на всех колхозных полях всходят очень хорошие. Яков Лукич ходит за село любоваться хлебами, с досадой думая, что Советской власти везет и что за все годы единоличного хозяйствования никогда не было ни дождя вовремя, ни хлеба не всходили такие налитые. Половцев и Лятьевский по-прежнему живут у Островнова. По ночам к Половцеву приходят какие-то люди, и Островнов провожает их в горницу. Один из ночных гостей привозит Половцеву разобранный пулемет и его личную шашку. Лятьевский высмеивает трогательное свидание Половцева с «полицейской селедкой», которая служила эму с 15-го года. Между ними едва не вспыхивает ссора. Половцев хочет спрятать пулемет, но Лятьевский его отговаривает, мотивируя это тем, что пулемет в любой момент может понадобиться. Яков Лукич до самого рассвета не смыкает глаз, жалеет, что связался с Половцевым, думает, что большевики наверняка побьют офицеров и тогда уж достанется и ему. Весь следующий день у Якова Лукича дурное предчувствие, он даже отпрашивается с работы. Предчувствие не обмануло: дома жена сообща-е^, что старуха мать Якова Лукича по всему селу треплет, что у них живут офицеры, а день назад к ним в хату приходили четыре старухи и просили показать офицеров, так как хотели спросить, когда те вместе с Яковом Лукичом и другими казаками свергнут Советскую власть. Островнов рассказывает об этом Половцеву, тот соглашается, что ему нужно уходить. Уходя, Половцев советует Якову Лукичу подумать «насчет мамаши»: она все их дело провалить может. По приходу домой Островнов говорит жене, чтобы она больше мать не кормила и воды ей не давала, так как «она не сегодня-завтра помрет». Старуху запирают под замок. Несколько дней для Якова Лукича проходят как в каком-то кошмаре — старуха просит воды и еды, но ей ничего не подают. Все избегают бывать дома. Через несколько дней старуха умирает.
У Давыдова неспокойно на душе из-за Лушки. Он пытается найти утешение в физическом труде, несколько дней работает в кузнице, но его постоянно отрывают от работы колхозными делами, и он возвращается в правление. Разметнов советует ему «поменьше на девок заглядываться, особенно на разведенных жен». Лушка беззастенчиво выставляет свою связь с Давыдовым напоказ, так как это льстит ее самолюбию. Она даже приходит в правление, чтобы потом под ручку с Давыдовым пройти до дома. Давыдов во время таких прогулок озирается, боясь встретить Макара, и про себя клянет свою слабохарактерность. Когда Давыдов пытается упрекнуть Лушку за то, что она выставляет перед всеми их отношения, Лушка возмущается, говорит, что он думает только о себе, хочет и «блудить, и чтоб о нем люди добрые ничего такого не подумали». Обзывает его бабой и предлагает надеть свою юбку. Несколько дней после этого Давыдов и Лушка не видятся, но потом она приходит в правление и назначает ему новое свидание. Давыдов подумывает, что надо бы на Лушке жениться и перевоспитать ее — вовлечь в общественную работу, заставить заняться самооб разованием. За несколько часов до назначенного времени Лушка сама является в контору, Давыдов злится, говорит, что нечего в игрушки играть, и либо они оформляют свои отношения, либо расстаются. Лушка отвечает, что такой слюнявый трус ей не нужен, что с ним «любая баба от тооди подохнет». Лушка прощается с Давыдовым и уходит. Размолвка оказывается серьезной, Лушка избегает Давыдова, а тот все чаще вспоминает и думает о ней. Чтобы хоть как-то отвлечься, он решает поехать в одну из бригад и там поработать.
Нагульнов продолжает ночами учиться английскому языку, прислушивается к петушиному пению, которое согласуется в единый многоголосый хор, и только один петух постоянно лезет вне очереди. Это злит Макара, он узнает, чей это петух, и предлагает хозяину меняться петухами. После этого идет к одному из соседей и покупает у него петуха. Дорогой петух начинает в мешке орать, и Нагульнов случайно сворачивает ему шею. Приходится ему еще раз идти к соседу и покупать второго петуха. Обмен происходит, и Макар тут же устраивает расправу над недисциплинированным петухом. Люди озадаченно смотрят на его действия, предполагают, что он свихнулся. С той поры Нагульнов стал беспрепятственно слушать ночами петушиное пение. К Макару приходит Щукарь и просит почитать какую-нибудь книгу. Тот дает ему энциклопедический словарь, наказывает сидеть тихо, и уже через некоторое время они вместе начинают слушать петухов. Щукарь восхищается. Боясь, что Майданников зарежет своего петуха, который в хоре выполняет одну из главных ролей, Щукарь с Нагульновым идут к его жене и дают указание не резать своего петуха, потому что они хотят его на развод купить для колхоза. Между тем по селу разносится слух, что Макар Нагульнов по всем дворам скупает петухов и платит за них огромные деньги. К Нагульнову приходит Размет-нов. Макар намекает, чтобы Андрей поехал помочь на прополке. Тот возражает, что это не мужское дело. Нагульнов говорит, что Разметнов обязан делать то, что прикажет партия, добавляет, что, если ему самому прикажут доить коров, он будет это делать «до победного конца, пока последнюю каплю молока из коровы не выцедит». Ночью Нагульнов со Щукарем снова слушают петушиное пение, Щукарь сравнивает петушиный хор с хором в «архиерейском соборе», а Нагульнов говорит, что «это как в конном строю».
Давыдов отправляется работать в одну из бригад, Нагульнов и Разметнов его провожают, сочувственно глядя, как похудел и осунулся их товарищ. Нагульнов замечает, что понимает всю тяжесть положения Давыдова, так как сам был в его шкуре и «сам воевал с этой семейной контрой». Нагульнов возмущается тем, что Лушка взялась за его товарища Давыдова, в остальном же, по утверждению Макара, ему на нее наплевать. Предлагает Андрею по-товарищески предостеречь Давыдова.
Давыдов едет полями, любуется красотами природы, разговаривает с возницей, встретившимся на дороге, который едет очень медленно. В ответ на вопрос Давыдова о причинах такой неторопливости он рассказывает о своей жизни, о своем отце, которого до смерти забили братья его замужней любовницы. Отец умер не сразу, а долго болел. Перед кончиной он позвал сына и взял с него клятву, что он отомстит обидчикам. Аржанов (так была фамилия возницы) пообещал отцу. Все свое детство он отмечал свой рост у притолоки, следил за Аверьяном (так звали мужа любовницы отца), поджидая момента, когда можно будет расправиться с ним. На заработанные деньги он купил в райцентре плохонький обрез и как-то подстерег в лесу Аверьяна и застрелил. От выстрела кони понесли и чуть не убили мальчишку — с тех пор он не любит быстрой езды. В деревню после убийства приезжал следователь, но так никого и не нашел, так как на мальчишку никто не мог подумать. Вскоре заболел и умер один из братьев Аверьяна. Аржанов заволновался, что ему не удастся отомстить так, как завещал отец, и второго брата застрелил через несколько дней через окно. После этого Аржанов утопил в реке обрез и стер все отметки с притолоки. Мать Аржанова догадалась, что это он убил обидчиков отца, спросила об этом напрямик, тот признался. Мать ничего не сказала, только взяла его правую руку и положила себе на сердце. Рассказ этот производит сильное впечатление на Давыдова. Аржанов добавляет, что он неоднократно просил Островнова перевести его на извоз воды, но тот не делает этого, так как, по словам Аржанова, Яков Лукич хочет над ним «улыбаться до последнего». На вопрос Давыдова почему, Аржанов отвечает, что в свое время он был батраком у Островнова, что у Островнова всегда было много батраков и что он присмирел всего года четыре назад, «когда стали налогами жать», «свернулся в клубок, как гадюка перед прыжком».
Давыдов приезжает в поле к отстающей бригаде. Там все шутят по адресу очень толстой стряпухи, балагурят на ее счет. За обедом Давыдов случайно встречается взглядом с совсем молодой девушкой Варей и неожиданно для себя понимает, что она в него влюблена. Это заметно и всем остальным. Давыдов с грустью думает о том, что эта молоденькая девушка полюбила его, несмотря на то что вокруг нее вьется много молодых парней. С грустью Давыдов понимает, что мечтает о том, чтобы на него совсем другие глаза посмотрели «с такой беззаветной преданностью и любовью». Давыдову приходится пахать на быках Майданникова, которого из-за болезни жены отпустили домой. Быков у Майданникова погоняла именно Варя, которую все в шутку зовут «Варюха-горюха», поэтому Давыдову приходится работать с ней. Давыдов работает, не жалея себя, отдыхает редко. Когда во время пахоты у него случайно рвется тельняшка, он хочет сходить в становище, несмотря на то что до него два километра, и надеть пиджак, так как боится, что Варя заметит неприличную татуировку у него на животе. Эту татуировку ему сделали на флоте, когда он, напившись пьяный, лежал в кубрике, а его такие же пьяные товарищи дали волю своей непристойной фантазии. Однако Давыдов не успевает отойти от плуга, как Варюха припускается сама за его пиджаком. Давыдов засыпает и просыпается от того, что кто-то водит соломинкой по его лицу. Он резко поднимается, они с Варюхой оказываются совсем рядом, та закрывает глаза, ждет от Давыдова первого шага, но тот его не делает. Он благодарит Варю, та украдкой плачет. «Ее первая девичья чистая любовь наткнулась на равнодушие Давыдова». Варя страдает, а потом просит у Давыдова тельняшку, собираясь ее выстирать и зашить. Давыдов долго отнекивается, но потом уступает. Во время разговоров и обсуждения дел бригады Давыдов неожиданно замечает во взгляде, которым его украдкой награждает Атаманчуков, лютую ненависть (Атаманчукова не исключили из колхоза: общее собрание колхозников отменило постановление бригады).
Атаманчуков изменил свое поведение, так как Половцев заявил, что ему люди нужны надежные, на которых даже тень подозрения не должна падать. Давыдов размышляет, насколько сложны окружающие его люди, вспоминает об Аржанове, который оказался не так прост, как все о нем думали, об Атаманчукове, о Якове Лукиче, который тоже для него большая загадка. Утром, встав, Давыдов замечает возле изголовья свою искусно зашитую и постиранную тельняшку, а кроме того, свежую парусиновую рубаху, за которой, как выясняется, ночью Варя специально бегала в село и вернулась лишь под утро. Она сообщает о последних событиях, происшедших в селе и среди прочего упоминает, что в Нагульнова стреляли ночью, когда он читал у себя в хате. Покушение оказалось неудачным — Нагульнову лишь оцарапало висок. Давыдов решает возвращаться в село, так как обстоятельства его вынуждают к этому. Тем временем в поле появляется незнакомый человек, он весело разговаривает со стряпухой, расспрашивает ее о колхозных делах, о Давыдове. Вскоре приходит Давыдов, и приезжий представляется ему — секретарь райкома Иван Нестеренко. Он говорит с Давыдовым по душам, осматривает надел, который лично вспахал Давыдов, даже предлагает побороться, что они и делают прямо на пашне. Побеждает Давыдов, Нестеренко реагирует на это шуткой, и это еще больше сближает их. Нестеренко критикует манеру некоторых руководителей бездушно относиться к людям, рассказывает, как у них в Красной Армии был командир, который страстно любил книги и всюду, где производили экспроприацию, изымал понравившиеся ему тома. Он постоянно возил за собой несколько возов книг, причем заботился о них, как о боеприпасах. А на отдыхе после чистки оружия и еды приказывал бойцам книги читать, причем потом сам лично спрашивал содержание. Сам Нестеренко, по его словам, раньше был парнем глупым, учиться не хотел, а все больше на девок заглядывался. Как-то командир вызвал его, поговорил с ним, объяснил, что у ученого все те же мужские достоинства имеются, что и у неученого, так что преимущество ученого очевидно. В заключение назвал Нестеренко молодым *шем. После этого он полмесяца всячески Нестеренко пилил и высмеивал, до слез даже доводил, но в конечном итоге приучил к чтению. Теперь Нестеренко ему очень благодарен и считает, что это один из тех людей, которые очень сильно повлияли на него в жизни. Нестеренко говорит, что среди колхозников нужно проводить образовательную работу, а для этого Давыдову надо завести в колхозе библиотеку и купить туда книги. Давыдов говорит, что они осенью хотели продать некоторое количество скота, и теперь на эти деньги как раз купят книги. Нестеренко недоумевает, зачем продавать скот осенью, а до этого времени работать на нем: осенью на рынке будет много скота, к тому же после напряженной работы скот будет тощим и его никто не купит. Узнав, что это Давыдову присоветовал Островнов, Нестеренко удивляется еще больше — как такой умный, рачительный хозяин мог присоветовать такую очевидную глупость. Затем Нестеренко касается связи Давыдова с Лушкой, говорит, чтобы Давыдов быстрее решал с этим, так как он роняет авторитет власти, так как люди его жалеют, а люди «жалеют всяких там сирых да убогих — это в порядке вещей. Но вот когда они начинают жалеть умного парня, да еще своего вожака, — что может быть ужаснее и постыднее для такого человека?» Давыдов спрашивает, может, ему уйти из Гремячего. На это Нестеренко отвечает: «Если напакостил, то сначала надо за собой почистить, а потом уже говорить об уходе». Затем спрашивает, почему у Давыдова в Гремячем до сих пор нет комсомольской ячейки, обязует организовать. Напоминает, чтобы Давыдов был внимательнее к людям, чтобы вникал в их проблемы, упоминает, что Давыдов перед праздником не выделил бабам две упряжки, чтобы съездить за мылом, солью, спичками и проч. Женщины были вынуждены идти в станицу пешком, а это принижает авторитет Советской власти. Давыдов благодарит Нестеренко за откровенность и хорошее к себе отношение, обещает исправиться. Перед прощанием Нестеренко начинает бить крупная дрожь, и он объясняет, что еще в Средней Азии, где воевал с басмачами, подхватил лихорадку. Напоследок он дарит Давыдову браунинг. Узнав об отъезде секретаря, стряпуха опечаливается («Хотя он, видать, из служащих, а не погребовал со мной картошку чистить»). Варя ищет встречи с Давыдовым, но он считает, что ему не следует отвечать на любовь молоденькой девушки. По приезде в Гре-мячий Давыдов узнает обстоятельства покушения на Нагульнова. Нагульнов погнался за стрелявшим, но не настиг и из нагана в него тоже не попал. Дед Щукарь, который сидел у Нагульнова, оказался ранен щепкой, которая отлетела от оконной рамы. Вообразив, что это пуля, дед долго охал и, лежа на полу, готовился к смерти. У Макара после этого образовался нервный насморк, да такой сильный, что даже фельдшер ничего не мог сделать. Кроме того, он начал носить с собой в кобуре на виду револьвер, мотивируя это тем, что по нему «всякая сволочь стреляет», а он «должен с ребячьей рогаткой ездить». Давыдов размышляет о происшедшем, пытается понять, кто стрелял в Нагульнова, и решает при случае съездить поговорить с секретарем райкома и начальником ОГПУ.
Давыдов заходит в кузницу, проверяет починенный инвентарь и случайно узнает, что, несмотря на огромную работу, которую проделал Шалый, ему почти не начислили трудодней, что Остров-нов учетчику свои законы диктует и проч. Давыдов возмущается, а Шалый замечает, что не в Якове Лукиче дело, а в Давыдове, что он сам виноват. Шалый говорит, что Давыдов хороший парень — сам работает, сам под косилки лазит, а что у него «в правлении делается, ни хрена не знает». Всем хозяйством за него заворачивает Островнов. «Ты свою власть из рук выронил, а Островнов поднял». По словам Шалого, Давыдов лишь на собраниях председатель, а в будничной работе — Островнов. Шалый вспоминает о попытке исключить из колхоза Атаманчукова — решение об исключении на правлении завалили именно Островнов и его приближенные. На Давыдова все это производит глубокое и неприятное впечатление. Шалый также вспоминает об убийстве Хопрова и его жены, высказывает предположение, что его убили враги Советской власти, чтобы Хопров с женой их не выдали. Давыдов говорит, что вряд ли удастся выяснить, кто убил Хопровых, на что Шалый возражает — нужно только время. Шалый конфиденциально сообщает Давыдову, что в убийстве Хопрова не обошлось без Островнова, и рассказывает о том, как Хопров пришел однажды в кузню и среди прочего хлама увидел две подковки на башмаки и попросил их у Шалого. Тот разрешил взять. После убийства Хопрова он увидел следы как раз с этими подковками возле дома убитого. Некоторое время Шалый ждал, пока Яков Лукич переменит валенки на сапоги, и лишь тогда убедился, что подковки носит именно Островнов. Но к тому времени следов у крыльца уже не было, и заявлять Шалому в милицию оказалось нечего. Шалый рассказывает, насколько злопамятен Островнов (как-то Яков Лукич поспорил с односельчанином и тот побил Островнова, а через некоторое время у обидчика Якова Лукича сгорел дом). Напоследок Шалый советует Давыдову бросить Лушку, не то она из него все соки выжмет. Намекает, что Лушка не только с ним «узлы вяжет». Рассказывает, что несколько дней назад ночью видел Лушку вместе с Тимошкой Рваным, который, судя по всему, сбежал из мест заключения. Предупреждает, что Рваный и в него может стрелять. Давыдов благодарит Шалого, потом идет в правление и предлагает Разметнову и Нагульнову обо всем сообщить в ГПУ. Но Нагульнов не хочет этого делать, потому что тогда Рваный наверняка убежит из хутора. Он просит дать ему пять дней сроку, за которые он обязуется доставить Тимошку живого или мертвого. Нагульнов начинает следить за Лушкой, пытаясь через нее выйти на Тимофея. Ночью он видит, как та выходит из дома, но случайно чихает и портит все дело. На следующий день они вместе с Размет-новым идут к Лушке. Нагульнов сообщает ей, что она арестована и что теперь ее повезут в район. Нагульнов сажает Лушку и хозяйку, у которой та жила, в бричку и привозит в сельсовет. Там Нагульнов запирает женщин в чулан. Проходит два дня. Разметнов рассказывает Нагульнову, что первый день Лушка бесилась и очень ругалась, а теперь плачет. Сомневается, что Тимофей придет ее вызволять. Нагульнов, напротив, в этом уверен. Через некоторое время Тимофей и вправду приходит, и Нагульнов убивает его. Нагульнов обыскивает убитого, забирает у него винтовку, патроны и гранату-лимонку. Затем берет у Разметнова ключи и, несмотря на возражения друга, входит в чулан и сообщает Лушке, что он убил Тимофея. Советует ей собраться и уехать навсегда из хутора, иначе ее будут судить. Через несколько дней Нагульнов сообщает Давыдову, что Лушка куда-то уехала из Гремячего Лога (он лично отдал ей паспорт, которые у колхозников хранились в правлении). Нагульнов говорит, что ничуть не жалеет об «этой чертовой бабе», что туда ей и дорога, и советует Давыдову тоже выбросить Лушку из головы.
В одно из ближайших воскресений Давыдов едет в поле и видит, что работники бездельничают. Бабы ушли в церковь, а мужчины сидят и режутся в карты. На вопрос Давыдова, почему они лодырничают, те отвечают, что у них выходной. Вспыхивает перепалка. Колхозники возмущаются, почему они должны работать по воскресеньям, больше всех возмущается Устин Рыкалин. Он велит Давыдову убираться из хутора и ехать в город, напоминает, что его сюда никто не звал. Давыдов вступает в разговор, в словесной баталии побеждает Устина и в конечном итоге обращает все в шутку. Затем серьезно объясняет, что зимой все крестьяне имели по 20 выходных в месяц, а теперь самое горячее время и отдыхать некогда, принимается стыдить Устина за to, что у него меньше всего трудодней и проч. Устин пытается оправдаться, затем показывает Давыдову правую руку, на которой только один палец — остальные Устин потерял, когда воевал за красных с Врангелем. Давыдов жалеет о своей несдержанности, понимает, что невольно начал перенимать грубую манеру поведения Нагульнова. Давыдов интересуется, сколько из детей Устина ходит в школу (у него шестеро). Выясняется, что ни один. После этого решают ехать возвращать баб на работу. Устин едет вместе с Давыдовым. Они догоняют баб, перед этим Давыдов отбирает кнут у Устина и прячет подальше свой браунинг, так как боится, что в запале может пустить их в дело. Давыдов уговаривает женщин, не жалея ласковых слов, те колеблются, но потом начинают садиться в дрожки. Бабок, которые и увлекли толпу к обедне, Давыдов сажает в другие дрожки, чтобы Устин отвез их в церковь. Женщины возвращаются на работу.
Через несколько дней к Давыдову приходит Дубцов (один из бригадиров) и привозит заявления от трех человек о вступлении в партию. Давыдова это очень радует.
Еще через день в правление прибегает Устин, кричит, что соседские казаки поворовали сено с их поля, мотивируя это тем, что поле, где стояли копны, принадлежит им. Завязалась драка, два воза отбили, а остальное соседи успели за ночь вывезти. Давыдов про себя радуется, что Устин за колхозное добро в драку полез. Давыдов едет в соседний колхоз под названием «Красный луч» к председателю по фамилии Поляница, говорит о воровстве, тот прикидывается ничего не знающим, потом заявляет, что земля принадлежит им. Давыдов ругается, Поляница отказывается возвращать сено, даже показывает кукиш, наговаривает Давыдову дерзостей, кричит, что Давыдов поощряет религиозные настроения, отправляя в колхозных бричках женщин в церковь и т. д. По возвращении в Гремячий Давыдов решает все же выяснить, кому принадлежит спорная земля, а для этого вызвать районного землеустроителя, который проводил границы владений. За землемером посылают Щукаря, который перед тем как уехать долго распространяется о том, что его не любят собаки — все время на него лают, и предлагает для пользы государства выделывать собачьи шкуры и продавать. По словам Щукаря, он уже предлагал это Нагульнову, но тот не воспринял его идеи, а обругал его матом. Тогда Щукарь отправился с этим предложением к учителю. Тот сказал, что «все великие люди терпели гонения за свои мысли, терпи и ты, дедушка» .Щукарь расхваливает Давыдову свою идею, говорит, что собачьи чулки от ревматизма помогают. Давыдов идет в хуторскую школу, осматривает ее на предмет ремонта. Учительница занимается с отстающими учениками. Давыдов смотрит на детей, заигрывает с ними. Внезапно один из ребят достает из кармана гранату-лимонку и самодовольно показывает Давыдову. Тот в ужасе, пытается принять какое-то решение, чтобы не подвергать опасности жизнь учеников. Он предлагает мальчику поменять гранату на свой перочинный нож. Тот соглашается. Выйдя на улицу, Давыдов спрашивает мальчика, где он нашел гранату. Тот приводит Давыдова в один из сараев, принадлежавших отцу Тимофея. Давыдов делает распоряжение выдать учительнице продовольствия. Когда он выходит, Яков Лукич громко выражает по этому поводу недовольство. До этого Островнов снабжал Лушку и Тимофея Рваного продовольствием, сказав кладовщику, что Давыдов приказал выдавать Лушке всякого продовольствия без счету, и кладовщик молчал, обвешивая при этом бригадиров. Вместе с Шалым Давыдов идет в сарай, где мальчик нашел гранату, и выкапывает пулемет «Максим», винтовки, ящик патронов и восемь ручных гранат. Шальш предлагает идти к Островнову и учинить у него обыск, уверяя, что и у него найдут по крайней мере винтовку. Давыдов отговаривает его, убеждая, что нельзя проводить самочинные обыски.
Щукарь тем временем отправляется в район, по дороге засыпает под кустом, его кусает уж, Щукарь заворачивает в бригаду к Дубцову, рассказывает забавные истории о жеребцах-производителях, о словаре, который Нагульнов дал ему почитать (словарь Щукарь читает «по догадке», потому что у него нет очков, и если само слово Щукарь еще разбирает, то его толкование, которое набрано более мелким шрифтом, нет. Поэтому Щукарь толкует все слова, как ему заблагорассудится — «монополия» у него — это кабак, «адаптер» — пустяковый человек, «вообще сволочь», «акварель» — хорошая девка и проч.). После ужина Щукарь по недоразумению залезает спать к женщинам. Проснувшись среди ночи, он понимает свою ошибку, в ужасе выбегает из хибары, запрягает коней и уезжает. В суматохе он надевает на одну ногу женский чирик и, решив, что злоключения на этом не кончатся, возвращается в Гремячий. Дорогой он выбрасывает чирики в овраг и приезжает домой. Здесь его ждет страшное потрясение — его старуха сидит на лавке в окружении женщин и качает ребенка, которого подкинули в дом Щукаря с запиской, что отец ребенка не кто иной, как Щукарь. Старик пытается оправдаться, но в самый ответственный момент приходит соседский мальчишка и приносит деду чирики, которые тот выкинул в овраг, считая, что дед их случайно потерял. После этого Щукарь неделю ходил с перевязанной щекой и распухшим глазом.
В станицу приезжают двое дюжих молодцов, которые заходят в сельсовет и представляются заготовителями скота. Однако Раз-метнов по ряду признаков обнаруживает подлог, хотя документы, представленные заготовителями, подлинные^ Припертые к стенке, они вынуждены признаться, что на самом деле являются сотрудниками краевого ОГПУ и разыскивают очень опасного человека — Половцева, и показывают Разметнову и Нагульнову, который подошел в сельсовет, фотокарточку. Сотрудники сообщают, что убитый Нагульновым Тимофей Рваный был в организации Половцева, а, следовательно, в хуторе еще остались враги. У сотрудников ОГПУ задание — захватить Половцева живым. Вскользь они сообщают Нагульнову, что его бывшая жена находится в городе Шахты, где ей помогли трудоустроиться, что работает она хорошо и сомнительных знакомств не заводит. Нагульнов злится, что к нему лезут в душу, и уходит. Работники ОГПУ уезжают. Размет-нов ждет несколько дней, что предпримет Нагульнов, а когда тот через пару дней говорит, что решил съездить в соседнюю станицу посмотреть, как работает одна из первых организованных на Дону МТС, Разметнов понял, что он едет к Лушке.
Разметнов живет одиноко, тоскует. По этой причине он заводит у себя двух голубей, те выводят голубят. Разметнов, оберегая своих подопечных, стреляет соседских кошек. Давыдов пытается урезонить Разметнова, но потом сам выказывает интерес к голубям. По хутору тем временем проходит слух, что Разметнов заготавливает кошек на сырье, и ребятишки ему даже приносят дохлого кота, а какой-то мальчонка просит застрелить их кота, потому что он голубей разоряет. К Нагульнову приходят жены тех, кого собираются принимать в партию, и предлагают бесплатно навести порядок в школе, где должно в ближайшие выходные состояться торжество. По словам жены Майданникова, муж ее очень волнуется, не знает, в какой рубахе идти, и проч. В воскресенье шестерых принимают в партию, среди них Майданников. Все одобрительно высказываются о нем, только Щукарь высказывается против, «дает полный от луп» Кондрату. Щукарь объясняет это тем, что Кондрат по сути своей — мелкий собственник. Щукарь вспоминает, как Майданников, сдавая быков в колхоз, жалел о них, даже плакал. Дед долго и путано говорит, а заканчивает тем, что в партию нужно брать не серьезных и мрачных людей, а веселых, таких, как он. После Щукаря выступает Харламова Варя (Варюха-горюха), не соглашается с дедом Щукарем, рассказывает, как она вместе с Майданниковым работала на пахоте, но Щукарь все равно тянет свое, говорит, что «до коммунизма я все едино хучь и беспартийный, а дойду — и не так, как этот мокрый от слез Кондрат, а с приплясом, с веселинкой, потому что я — чистый пролетарий, а не мелкий собственник».
Щукарь добавляет, что он читал, будто пролетариату нечего терять, кроме своих цепей, — и, хотя у него цепей нет, зато есть старуха, и, если она будет становиться ему поперек дороги к коммунизму, ей не поздоровится. Под конец Щукарь ловко вывернулся и сказал, что если все за, то и он не против того, чтобы Кондрата принимали в партию. Кто-то из присутствующих советует Щука-рю идти в артисты — будет деньги лопатой грести. Дед Щукарь не на шутку увлекается этим предложением, начинает рассуждать на эту тему, но, видя, что Щукарь опять начинает расходиться, собеседник добавляет, что артистов бьют, если они плохо играют. Дед Щукарь сразу опечаливается, говорит, что артистом рискованно быть, и отказывается от своего намерения ехать в Ростов поступать в артисты. Здесь приходит старуха Щукаря и насильно уводит его домой. После ухода Щукаря начинается серьезный разговор, все кандидатуры всесторонне рассматриваются, а под конец внезапно берет слово Шалый, который задает вопрос Якову Лукичу, почему он тоже не вступает в партию, хотя является завхозом, и по должности в колхозе — одно из первых лиц. Островнов пытается отговориться, но Шалый припирает его к стенке. Островнов спрашивает Шалого, почему он сам не вступает в партию. Шалый отвечает, что если в партии Островнова не будет, то он обязательно вступит — и тут же подает заявление о вступлении. Собрание заканчивается, все шутят, сзади снова раздается голос Щукаря, который сбежал от своей старухи, и это только подливает масла в огонь — все хохочут. Напоследок Давыдов ставит на голосование вопрос об организации в колхозе детского сада. После собрания Давыдов встречает поджидающую его Варю и идет ее провожать. Она огорчена и рассказывает, что ее сватают за соседского парня, мать ее день-деньской пилит и проч. Давыдов поражен, так как именно в этот момент понимает, что, возможно, любит эту девушку. Давыдов говорит, что если помогать их семье, то ей не придется идти замуж за нелюбимого человека. Варя плачет, признается Давыдову, что любит его. Давыдов обещает завтра вечером зайти к матери Вари и поговорить с ней. Давыдов не может ночью заснуть, размышляет о своей жизни и часам к восьми утра принимает решение жениться на Варюхе. На следующий день он идет к Вариной матери, делает предложение, обещает послать Варю учиться на агронома в округ. Затем велит Варе собираться, чтобы завтра же отправиться на учебу. Давыдов едет в райком, говорит с Нестеренко об устройстве на учебу Вари Харламовой, сообщает, что осенью, когда он закончит с уборкой, а Варя устроится в техникум, они поженятся. Приглашает Нестеренко на свадьбу, но тот отвечает, что уезжает лечиться в санаторий, так как к своей малярии подхватил еще и туберкулез. Давыдов решает на время, пока Варя будет учиться, переехать к ним в дом и помогать ее семье в хозяйстве. Давыдов отвозит Варю в район, дорогой Щукарь забавляет рассказами о том, что любовь до добра не доводит, приводит примеры из жизни.
Половцев с Лятьевским живут у Островнова. От вынужденного безделья они пребывают в подавленном расположении духа. Половцев легче справляется с ситуацией, а Лятьевский то становится болтлив не в меру, то, наоборот, молчит. Однажды он пропадает из дому и возвращается лишь через сутки с целой охапкой цветов, и неожиданно Половцев, увидев эти цветы, этот «железный есаул», как его называли в полку, расплакался. Затворничество их продолжается, Половцев от нечего делать собирает и разбирает пулемет, они переругиваются с Лятьевским. Однажды к Островнову являются те самые заготовители скота (работники ОГПУ). Они долго торгуются с Яковом Лукичом, заглядывают в хозяйственные постройки, пытаются напроситься в хату, чтобы распить бутылочку по случаю покупки телушки, но тот им решительно отказывает. После их ухода Половцев и Лятьевский понимают, что «запахло жареным» и надо уходить примерно на неделю. Как только Остров-нов выходит, Лятьевский заявляет, что он узнал чекиста, так как он сам полоснул его кинжалом (у одного из «заготовителей» на лице шрам), а глаз Лятьевскому именно этот чекист выбил на допросе. Лятьевский рассказывает, что в ЧК его долго держали в изоляции, но потом он выдал четырех казаков, «быдло», которые были пешками в большой игре, этим смягчил следователя, который разрешил Лятьевскому прогулки. Во время одной из прогулок Лятьевскому удается бежать. Он заявляет, что отомстит чекисту, что обязательно убьет его, но не в хуторе, а подстережет где-нибудь за околицей. Лятьевский с Половцевым уходят. Через два дня выясняется, что на пути между хуторами были убиты два заготовителя. Вознице удалось скрыться, и он сообщил обо всем в сельсовет. Приехавшие милиционеры замечают, что у одного из заготовителей уже после смерти был выбит левый глаз. Когда известие о гибели чекистов доходит до Гремячего, Нагульнов и Давыдов понимают, что в окрестностях действует банда. Давыдов предлагает узнать, где заготовители покупали скот, и за этими дворами установить наблюдение.
Проходит время, Лятьевский с Половцевым возвращаются к Островнову. Нагульнов, Давыдов и Разметнов следят за некоторыми дворами, но пока безуспешно. Разметнов тем временем решает, что с холостой жизнью пора кончать, и по-деловому, быстро сватает соседскую девицу Нюрку. На следующий же день справляют свадьбу. Разметнов был очень серьезен, на свадьбе не было ни песен, ни плясок, и тон этому задавал Разметнов.
Жизнь в Гремячем продолжается своим чередом. Тем временем к Половцеву и Лятьевскому приезжает полковник Седой (тот, кто писал им приказы), ныне «волею судеб агроном краевого сельхозу- правления». Полковник привез с собой карты и рассказывает Половцеву и Лятьевскому план мятежа, в соответствии с которым они должны действовать. Вопреки ожиданиям Половцева, полковник ставит им задачу не поднимать после захвата колхоза казаков, а выступать туда, где дислоцирована часть Красной Армии. Половцев сомневается в правильности приказа, так как у регулярных частей Красной Армии больше оружия и огневой мощи.
К Давыдову приходит Нагульнов, сообщает, что видел, как к Островнову приходили какие-то люди, предлагает идти и брать их всех. Они берут с собой Разметнова и отправляются на двор Якова Лукича. Они врываются в хату, но в них летит граната и раздается пулеметная очередь. Нагульнова убивают сразу. Давыдов остается жив еще целый день и умирает только следующей ночью. Приехавший из района фельдшер ничего сделать не смог. Весь хутор переживает смерть Давыдова и Нагульнова, а дед Щукарь четверо суток пролежал после похорон дома, затем заметно сдал, стал нелюдимым и неразговорчивым, у него отказывает левая рука. Его переводят из кучеров в ночные сторожа. Однажды ночью, находясь на дежурстве, он видит женщину в черном, в которой узнает Варю, приехавшую из округа. Варя бросила учебу. Дед Щукарь говорит, что она зря бросила учиться, что Давыдов этого бы не одобрил. Тем временем разматывается клубок контрреволюционного заговора на Дону. На третьи сутки после смерти Давыдова приехавшие из района сотрудники ОГПУ опознали в убитом Разметновым человеке подпоручика Лятьевского. В Ташкенте был арестован Половцев, который устроился в контору счетоводом. На арест он отреагировал спокойно, сказав, что готов к смерти, так как их дело проиграно и жизнь для него стала бессмысленной. По всему Азово-Черноморскому краю было арестовано более 600 человек и среди них Островнов с сыном.
Колхоз решил взять на себя содержание семьи Вари Харламовой, чтобы она продолжала учебу. Разметнов был в городе Шахты (покупал технику), видел там Лушку, которая стала в три раза толще и вышла замуж за маленького лысого горного инженера.
Вечером Разметнов идет на могилу своей первой жены, а над Доном затихает гроза.